Новости

Павел Сигал в своей речи обратил внимание на то, что поток жалоб на незаконные дела по ст. 210 реально увеличивается, и обратил внимание на тот факт, что законы хоть и не плохи, но на практике фактически не действуют. «Ключевой момент в защите предпринимателей, мне кажется, в сломе той репрессивной машины, обвинительного уклона, который сложился у нас на практике»,— заявил Павел Сигал. По его мнению, исключение применения ст. 210 к экономическим преступлениям — это единственный шанс получить гарантированную защиту.

Первый вице-президент «ОПОРЫ РОССИИ» выразил опасения, что предварительное следствие получает слишком большие преференции от применения ст. 210: и более длительный срок нахождения под стражей, и более высокий объем наказаний, и возможность торговаться с подследственным. В качестве средств защиты Павел Сигал видит только два пути: общественный резонанс и жесткая, бескомпромиссная, активная работа адвоката.

Заместитель председателя комитета по государственному строительству и законодательству Государственной думы РФ Рафаэль Марданшин заявил, что применение ст. 210 УК РФ к предпринимателям — это тревожный повод для встречи и «абсурд»: «Когда все начиналось, я до конца не мог понять, что это реально происходит. Где предпринимательство и экономика и где терроризм, бандитизм и убийства?» Господин Марданшин сообщил, что ст. 210 начали применять к бизнесменам с 2013 года: «В 2016 году уголовных дел уже было примерно 200, до суда доходило 40, а в последние годы там уже стало порядка тысячи дел, из которых 15% попадают в суды». Депутат добавил, что по итогам «Прямой линии с Владимиром Путиным» президентом уже были даны поручения Генеральной прокуратуре, Следственному комитету и Верховному суду подготовить поправки к Уголовному кодексу для того, чтобы эту норму закона ограничить. «Какой вариант решения этой проблемы был бы правильным? Наверное, нужно более четко прописать саму ст. 210, потому что те формулировки, которые там прописаны, не совсем точные. Это дает возможность применить эту норму к бизнесу, чем некоторые недобросовестные представители правоохранительных органов пользуются», – рассуждал Рафаэль Марданшин, отметив, что сложность заключается в правоприменении.

Адвокат Алексей Мельников согласился с тем, что даже при высоком качестве нормы уголовного закона результат останется тем же самым, если правоприменение не будет надлежащим. По его мнению, использование ст. 210 УК РФ в отношении предпринимателей — «это произвол», о котором говорил президент РФ, а многократный рост вменения — свидетельство того, что «правоохранительная система распробовала предоставляемые ею бонусы», в частности гарантированный арест и увеличенные сроки. Алексей Мельников полагает, что проблема кроется в том, что суды «полностью соглашаются с тем, что говорит следствие», и «абсолютно наплевательски относятся к указаниям Верховного суда». По мнению адвоката, необходима политическая воля, чтобы применять закон в соответствии с целями, названными в Уголовном кодексе, то есть для защиты прав человека и общественного порядка, а не для произвольных репрессий. «Сегодня правоохранительная система обслуживает свои собственные интересы, маскируя их под интересы общества. Это угроза развитию страны»,— отметил он. В своем выступлении адвокат обратился также к наиболее нашумевшим случаям применения ст. 210 УК РФ: кейсам Михаила Абызова, братьев Магомедовых, Дмитрия Михальченко, Вячеслава Гайзера, Сергея Хачатурова. Отдельно он остановился на деле «Тольяттиазота», по которому недавно был арестован председатель правления Тольяттихимбанка Александр Попов. По версии следователей, участие Попова в ОПС заключалось в том, что через банк завод проводил платежи по сделкам, к которым возникли вопросы. Странно, что у надзирающего Центробанка нет претензий к Тольяттихимбанку, но они возникли у следствия. «В целом, дело “Тольяттиазота” — классический пример неправомерного применения ст. 210 и ст. 159 УК. Бывшее руководство предприятия обвиняется в хищении всей продукции завода за несколько лет. Игнорируется факт перечисления зарплаты рабочим и уплаты налогов. На фоне акционерного конфликта здесь прослеживается единственная цель — обыкновенное рейдерство». Вопиющим примером незаконного уголовного преследования предпринимателя адвокат назвал и дело собственника «Росгосстраха» Сергея Хачатурова, находящегося уже 15 месяцев в СИЗО.

Свою речь Алексей Мельников завершил предложением внести изменения в ст. 31 и ст. 108 Уголовно-процессуального кодекса, вернув возможность рассмотрения дел по ст. 210 суду присяжных и запретив арест предпринимателей на время следствия.

Владимир Платонов, президент Московской торгово-промышленной палаты, был более оптимистичен: «Судьба ст. 210 определена после выступления президента. Здесь только задача — красиво это сделать. Я уверен, что все поручения органам предварительного следствия будут даны». Господин Платонов сообщил, что статистика такова, что по этой статье привлечен к уголовной ответственности пока только один человек, а все остальные находятся на стадии предварительного следствия. По его словам, нужно предварительное следствие перевести в судебное — это поможет возродить фактически недействующий принцип состязательности сторон. Также Владимир Платонов предложил еще один способ убрать произвол предварительного следствия — восстановить прокурорский надзор.

Татьяна Минеева, уполномоченный по защите прав предпринимателей в городе Москве, рассказала о направленном в Госдуму РФ докладе Бориса Титова, в котором омбудсмены и общественные организации просят исключить применение ст. 210 к экономическим преступлениям, предусмотренным главой 22 Уголовного кодекса. Также госпожа Минеева сообщила, что институт по защите прав предпринимателей начал вести еженедельный мониторинг по каждому СИЗО Москвы по экономическим преступлениям. Оказалось, что общее число профильных дел составляет 1334, а 64 из них дополнительно квалифицированы по ст. 210. Омбудсмен призвала всех заинтересованных адвокатов подключаться к защите предпринимателей, поскольку юристов pro bono не хватает, а также подчеркнула важность сотрудничества с прокуратурой: «У нас есть статистика, что где-то в 50% случаев прокуратура Москвы по нашим обращениям занимает сторону предпринимателей».

Евгений Тарло, президент Столыпинского клуба, тоже предложил изменить формулировку ст. 210, пригласив для этого преподавательское сообщество, чтобы максимально точно проработать признаки данного преступления. Иначе, продолжил он, у нас «любой орган власти можно обвинить в создании организованного преступного сообщества». Господин Тарло призвал подумать о балансе следствия и защиты, сделать ст. 159 УК РФ статьей частного обвинения, строго соблюдать процессуальные нормы, нарушения которых уже стали нормой, изменить порядок назначения судей через квалификационные коллегии, поменяв их состав. «Дела должны возбуждаться обоснованно, расследоваться профессионально, наказание быть справедливым и уравновешенным, но для этого должны работать все цепочки»,— заявил он. Евгений Тарло считает, что нужно работать над оптимизацией процесса, заняться цифровизацией предварительного следствия, розыскных действий и судопроизводства в целом.

Управляющий партнер «Соколов, Трусов и партнеры» Андрей Соколов свое выступление посвятил тенденциям, присущим последним уголовным делам, в частности, делу «Тольяттиазота». Он рассказал, что оно было возбуждено по заявлению миноритария по ч. 4 ст. 159 УК РФ, а затем уже в отношении руководства банка была добавлена ст. 210. Юрист поделился своими наблюдениями о том, что по обычным корпоративным спорам миноритарные акционеры начинают шантажировать мажоритарного акционера, рассылают директорам других компаний, входящих в холдинг, письма о том, что есть уголовное дело, и они тоже могут быть привлечены. «Недобросовестные акционеры используют эту практику, это уже происходит»,— сообщил господин Соколов. По его словам, такие действия приводят к остановке деятельности компании, блокировке операций по счетам, невыплате заработной платы. Единственный способ решения — запретить применять эту статью в отношении предпринимателей.

Доцент кафедры предпринимательского права МГУ Александр Молотников выразил мнение, что правоохранительные органы зачастую обычную деятельность предпринимательского сообщества рассматривают через призму своего восприятия мира. Проблема в том, продолжил господин Молотников, что у нас происходит смешение понятий и различных правовых подходов: «В уголовном законодательстве мы стали говорить про предпринимательскую деятельность, но она там понимается совершенно не как в частном праве». Александр Молотников посетовал, что предприниматели и наемные менеджеры боятся, потому что дело уже возбуждено, значит, кто-то должен сесть, а у собственников бизнеса есть варианты для торга. «Мне кажется, что ст. 210 была создана для воров в законе, и вор должен сидеть в тюрьме, а предпринимательское сообщество создано для того, чтобы и директора, и управленцы сидели в офисе, а не в других местах»,— подытожил он.